Отправлено: 09.09.11 01:35. Заголовок: Корсика, 1862 год. Бегство из Аяччо. Флэшбек.

Ая́ччо — столица, крупнейший город и порт острова Корсика, а также департамента Франции Южная Корсика. Расположен на западном берегу острова, в живописной бухте, при впадении в нее речки Гравона.
Здесь почти круглый год светит солнце, купаясь в лазурных морских водах, и под его жаркими лучами вызревают каштаны, оливки и виноград, распускаются диковинные цветы и пряные травы...
Рыбаки у берегов ловят серебристых сардин и золотую дораду, громадных тунцов и мерланов. Крестьяне в горах разводят коз и овец.
На рынке никогда нет недостатка в козьем сыре, колбасах «коппа», «лонзу» и «фигателли», оливковом масле и вине.
Но основную славу Аяччо стяжал себе из-за того, что именно в этом городе родился Наполеон Бонапарт... Императора давно уже нет в живых, однако он до сих пор незримо присутствует здесь.

Недалеко в море находятся необыкновенно живописные, особенно на закате, Кровавые острова.


А вблизи Аяччо, в горах за заливом Валинко, лежит живописный город Сартен, который Проспер Мериме поэтично охарактеризовал как «самый корсиканский из корсиканских городов», а летописец девятнадцатого столетия Грегоровиус назвал «городом, населенным демонами». Столь противоположные характеристики объясняются просто — город считается одной из разбойничьих столиц... Однако для не-корсиканца, незнакомого с местными нравами, это в первую очередь приятное место, застроенное старинными домами и славящееся своими первоклассными винами.


Здесь, в Сартене, в маленьком домике, увитом плющом, нашли приют двое беглецов - Джованни Карузо и его жена Констанца, которая еще совсем недавно носила титул баронессы де Сан-Жермано.

 Отправлено: 10.09.11 01:28. Заголовок: Ранней весной на Кор..

Ранней весной на Корсике светает рано, но лиловые ночи еще холодны и тревожны. Констанца открыла глаза, когда колокол на церкви глухо и заунывно уронил в сумрак четыре удара. От этого звука рассыпающегося времени невольно сжалось сердце, и сладкая дремота упорхнула, как вспугнутая птица. На ее место тотчас вторглось полчище серых теней: страхи, тревоги, заботы... И обида на саму себя, за то, что все снова идет не так, что жизнь неласкова и несправедлива, и она ничего не может с этим поделать, потому что устала молиться, призывать Бога, но получать в ответ лишь новые испытания.

Но сегодня в предутренней тьме скрывалось что-то еще. Осязаемое и опасное. Более опасное, чем тоска и бесполезные укоры совести.
Констанца села на постели и прислушалась. Дом спал и в то же время был полон звуков, шорохов, шелеста и поскрипываний. Может, в подполе всего-навсего скреблись крысы, а на чердаке ворковали голуби, потрескивала старая половица в проходе между комнатой и кухней... Но сердце забилось быстрее, и ладони стали холодными.
"Я не хочу... не хочу оставаться одна".
Констанца дотронулась до плеча своего мужчины - он-то спал, спал крепко и спокойно, нне желая потерять ни одного драгоценного мгновения отдыха - и позвала:
- Джованни! Джованни!

 Отправлено: 10.09.11 01:54. Заголовок: Крепкий сон никак не..

Крепкий сон никак не хотел выпускать Джованни из своих объятий - накануне он весь день рубил кустарник на дрова, чтобы сегодня везти несколько связок вниз, к подножию холмов, в Аяччо. А после скудного ужина было то, чего он желал почти каждый вечер, невзирая на усталость - ласки Констанцы, которая, похоже, приняла его, как мужа окончательно и бесповоротно, стоило им осесть тут, в тиши и покое отдаленной корсиканской деревушки...
Теперь же его усталое тело распласталось на узкой скрипучей постели, а дух витал где-то среди неизвестных земель, что простирались далеко за океаном и манили, манили к себе каждый день... Но утро возвращало все на свои места - дух в тело, а тело - в обвитую плющом и повиликой хижину у края леса...
Сегодня он проснулся, услышав свое имя, его кто-то настойчиво звал, тянул к себе голосом, полным тревоги...
- А? Что?.. Что случилось? Карабинеры пожаловали? - Карузо вскинулся, точно пес, учуявший вора, но в хижине было тихо, сумрачно и пусто.
- Констанца, тебе снова кто-то померещился? - недовольно проворчал он и повернулся на другой бок, прикрыв озябший краем шерстяного одеяла.

 Отправлено: 10.09.11 02:02. Заголовок: - Джованни! - она пр..

- Джованни! - она принялась трясти его, не позволяя снова соскользнуть в желанный сон. - Послушай меня... Джованни!...

Констанца знала, что он рассердится, может быть, даже накричит на нее, как это частенько случалось , но ей лучше было выносить гнев мужчины, чем снова,замирая от страха, слушать колдовские угрозы старого дома. Не ее дома. Чужого дома, который мог лишь притворяться, что мирно принял двоих беглецов. А что ей предстоит потом, когда Джованни уедет в город, и оставит ее здесь одну, на целых два дня и две ночи?..

Она стащила с него одеяло и потянула за штопанную рубаху:
- Я слышу шаги, Джованни!.. Может быть, пока мы спали, к нам забрался вор?!

 Отправлено: 10.09.11 02:10. Заголовок: Джованни громко прот..

Джованни громко протестующе заворчал, вцепившись в одеяло, но короткая борьба за него окончательно прогнала дрему, и он вздохнул и сел в кровати:
- Какой, к дьяволу, вор, Констанца? Что ему тут красть? Мои портки? Твои юбки? Или козу отца Мазерино? Тогда я ему не завидую, намучается он с этой бодливой скотиной...
Карузо потянулся и спустил ноги на холодный земляной пол, утрамбованный до состояния гладкой каменной плиты сотнями крестьянских ног на протяжении сотен же лет. Его раздражала беспочвенная тревога женщины, но поделать с ней он ничего не мог, и оставалось только мириться со страхами и причитаниями Констанцы, преследовавшими его через два дня на третий, а то и чаще.
- Подай воды! - бросил он жене и запустил пятерню в жесткую спутанную гриву.

 Отправлено: 10.09.11 02:18. Заголовок: - Воды?..- Констанца..

- Воды?..- Констанца пожалела, что с вечера не принесла в комнату глиняный кувшин. И как всегда ее разозлила манера Джованни приказывать, точно она в самом деле была его служанкой, а не "госпожой баронессой". Она забилась поглубже в постель, обхватила колени руками и отрицательно помотала головой:
- Вода на кухне, но я не пойду туда одна! Не пойду!

Громкий голос Джованни отпугнул призраков, и пульс Констанцы забился ровнее, но темные закоулки дома по-прежнему пугали и таили в себе смутную угрозу.

 Отправлено: 10.09.11 03:23. Заголовок: "Тьфу ты, вот пр..

"Тьфу ты, вот проклятье-то, это женские страхи!" - вскипело у Джованни в душе, но что с нее возьмешь, раз всякая ерунда по углам мерещится, да еще в неверном предрассветном сумраке. У Джованни было свое чутье на опасность, сейчас оно мирно дремало вместо него самого. Никого живого, кроме них двоих, лошади, ослика да козы с курами, он не чуял на лигу от домика, спрятанного в тени поросшего соснами и колючим терновником холма. На той стороне холма была ферма отца Мазерино, монаха, окормлявшего местную разбойную братию, поскольку сам он был когда-то разбойником и каботажным пиратом, как многие корсиканцы. Оттуда к ним раз в два дня приходила немая девочка-подросток, помогать Констанце по хозяйству. А больше тут визитеров не было с тех самых пор, как они тут поселились.
Но, несмотря на это, Констанца боялась. Боялась, что их будет искать местная полиция, что к ним нагрянут люди ее мужа, этого Турко, с которым она все-таки повенчалась, хоть и не успела вступить в полноценный брак. И потому трепетала от каждого постороннего шороха, особенно по ночам и на рассвете.
- Ладно, я принесу воду, но ты встанешь и польешь ее мне на руки. И приготовишь мне еду, сейчас и в дорогу. А, чтобы тебе было тут не так страшно, я скажу Марике, чтобы оставалась с тобой, пока не вернусь.

 Отправлено: 11.09.11 00:50. Заголовок: Джованни ушел, и хот..

Джованни ушел, и хотя Констанца слышала, как он возится на кухне, гремит крышкой ведра и ворчит себе под нос, на нее снова накатила ледяная волна страха. Теперь ей казалось, что кто-то подсматривает из сада через маленькое оконце... человек это или призрак, было не так уж важно, в любом случае его появление не сулило ничего хорошего.
Молодая женщина спрыгнула с кровати и, подбежав к окну, быстро задернула занавески: выглянуть наружу она все равно бы не решилась.
"Джованни опять поднимет меня на смех... Ах, что с него взять! Он и понятия не имеет, какой ад я ношу в себе с тех пор, как мы бежали из Италии".

С этой грустной мыслью она поставила на умывальник медный таз, достала полотенце и кусок неаполитанского мыла. Этот душистый зеленоватый брусок с запахом сандала и хвои был ее маленькой победой: несмотря на протесты Джованни против такой глупой траты денег, она все-таки сумела заставить его покупать мыло каждую неделю. И мыться им с ног до головы каждый день... По крайней мере, в те дни, которые он проводил дома.
Она понимала, что сын крестьянки и бандита, большую часть сознательной жизни проведший в армии, едва ли когда-нибудь обретет столь же изысканные манеры и аристократические привычки, как ее покойный кузен Антонио или даже несостоявшийся супруг, Турко... Но все-таки теперь Джованни больше походил на приличного человека, чем на того, кем предстал перед ней на горной дороге между Кастель -Нуово и Неаполем - косматым чудовищем в пропахших потом лохмотьях, которое рычало и размахивало пистолетом,и грозило смертью, если она не пойдет за ним.

 Отправлено: 11.09.11 01:24. Заголовок: Джованни наполнил св..

Джованни наполнил свежей холодной водой большой кувшин, и заодно - котелок, висевший над потухшим очагом. Затолкав под закопченное днище котла немного ломких веток и сухой травы, он повозился с кресалом и вскоре раздул огонек и сунул в него вязанку мелких веток. Огонь принялся жадно трещать древесиной, а Джованни, перемазавшись в саже, подхватил кувшин и вернулся в спальню. Поставив его на табурет возле таза, он наклонился и сложил ладони лодочкой:
- Лей!
Констанца подчинилась,* и холодная вода живо взбодрила Карузо и прогнала остатки сна из его головы. Отфыркиваясь и тряся головой, он умыл лицо, потом с помощью мыла соскреб с рук сажу и намылил шею и подмышки.
- Лей больше, что ты как украла! - скомандовал он зазевавшейся женщине. Стоять на холодке в одних подштаниках и с намыленной шеей было не очень-то приятно.
Если б не причуда его жены-аристократки, он мылся бы в реке или в море раз в две недели, и этого ему хватало бы, чтобы ощущать себя достаточно чистым.
________________________________
* согласовано

 Отправлено: 11.09.11 01:30. Заголовок: - Не ори на меня, гр..

- Не ори на меня, грубиян! - прошипела Констанца и, подхватив кувшин, от души окатила мужчину колодезной водой, так, что намочила ему и волосы, и спину, и полотняные подштанники (которые она терпеть не могла, но Джованни никак не соглашался расстаться с этим рваньем, заменявшим ему утренний халат).
- Достаточно?

 Отправлено: 11.09.11 02:02. Заголовок: - Ах ты... - ледяной..

- Ах ты... - ледяной душ привел Джованни в состояние остолбенения, но ненадолго. Развернувшись к Констанце, он вырвал кувшин у нее из рук и толкнул обратно на кровать:
-Вот я тебе сейчас задам!.. - повернув ее животом вниз, Джованни быстро задрал край ее сорочки и несколько раз звонко шлепнул по ягодице. - Негодница! Этому тебя в монастыре учили? Этому? Или послушанию?

 Отправлено: 11.09.11 02:07. Заголовок: - От...пусти... Сейч..

- От...пусти... Сейчас же отпусти меня, мерзавец! - Констанца попыталась лягнуть Джованни ногой, но промахнулась и угодила в стул, который с грохотом рухнул.
Тогда она ухватила подушку и кое-как швырнула ее назад:
- Если бы не ты... Если бы не ты... Я бы до сих пор была в монастыре! Это все из-за тебя, это все...

От обиды у нее перехватило горло, и она залилась слезами.

 Отправлено: 11.09.11 02:32. Заголовок: Эти короткие стычки ..

Эти короткие стычки почти всегда заканчивались одинаково - или она принималась лить слезы по своему несбывшемуся будущему, о котором себе что-то там напридумывала в монастыре, или они бурно примирялись в постели. Сейчас была очередь слез, против которых у Джованни не было почти никаких способов честной борьбы.
Он сел на кровати и, сдернув с края стула полотенце, принялся яростно вытирать с тела воду и остатки мыла. Потом стащил мокрые портки и кинул их на стул. Стало совсем зябко, и, завернувшись в полотенце, Джованни залез с ногами обратно в кровать и натянул на голое тело кусок одеяла. Неловко приобняв рыдающую Констанцу, он склонился к ней:
- Ну... будет плакать-то, успокойся уже... Что тебе привезти из Аяччо? Скажи только, я все добуду.

 Отправлено: 11.09.11 02:48. Заголовок: Рыдая перед ним как ..

Рыдая перед ним как маленькая девочка, Констанца чувствовала себя ужасно глупо; она и рада была бы успокоиться, но слезы лились и лились из глаз, как дождь с неба ноябрьским днем.
С Джованни мгновенно слетела злость - он и вообще был отходчив, да и сердце у него было доброе, это Констанца уж точно знала; но когда он отбрасывал свою грубость, как медвежью шкуру, и становился нежен, как преданный любовник, ей становилось еще больнее от сознания, что она только портит и усложняет ему жизнь, и не умеет любить его, как он того заслуживал... "Наверное, со своей женой - той которая умерла - он был счастливее! А я приношу ему только горе!"

Джованни обнимал ее и спрашивал, что привезти из Аяччо, но она смогла лишь всхлипнуть в ответ:
- Мне ничего... ничего не надо... - и крепко обхватила руками за шею, притянула к себе: - Не уезжааай!.. Пожалуйста...

 Отправлено: 11.09.11 03:11. Заголовок: Джованни обнял ее по..

Джованни обнял ее покрепче, прижал к груди, завернув в одеяло, точно ребенка, и принялся покачивать, убаюкивая, и целовать в мокрые от слез щеки, лоб, губы:
- Тихо, тихо, дорогая, я пока не уезжаю... А уеду не надолго, и вернусь с подарками, привезу вина послаще и накидку яркую...
Но обещание даров вызвало только новый приступ слез и причитаний, Констанца покрепче вцепилась в него, словно неминуемая разлука предстояла на долгие годы, а не на пару дней. Правда ее была в том, что однажды их так уже разлучали - на самой заре их невинной еще любви, когда им обоим было по 12 лет от роду, и они впервые обменялись поцелуем на темной террасе старого замка. Тогда кузен Констанцы донес на них ее дяде и тот, вообразив себе невесть что, так отходил Джованни тростью, что тот пару недель проходил в синяках. И тогда же он впервые убил человека, которого приставили к нему, чтобы тот отвез провинившегося мальчишку в деревню и там заставил работать, как простого батрака, за корку хлеба и миску фасолевой похлебки.
Но теперь-то все было иначе. Теперь она была здесь в безопасности, под присмотром отца Мазерино, да не одна, а с молчаливой Марикой, девочкой смышленой и проворной по хозяйству... Чего ей было бояться здесь, в глуши корсиканской деревни?
Джованни осторожно высвободился из кольца ее рук и снова встал, потянув ее за собой:
- Ну-ка, пойдем, теперь я тебя умою, а то ты мне своими слезами всю яичницу пересолишь. Вставай, вставай, я уже проголодался, тебя утешаючи. Накорми меня и посмотри, что у нас осталось из еды. Мне все равно придется в город поехать, пополнить запасы.

 Отправлено: 11.09.11 03:36. Заголовок: Упрашивать дольше не..

Упрашивать дольше не имело смысла - если Джованни что-то вбивал себе в голову, заставить его изменить решение могло или чудо, или какие-то уж совсем необыкновенные обстоятельства или происшествия. Но чуда не произошло, а ее страхи и предчувствия Джованни отказывался принимать всерьез. Он крепко стоял ногами на земле (хотя иной раз умел доставать затылком до сиреневых небес и расправлять крылья...), и продать дрова и прикупить еще еды и вещей для дома казалось ему куда важнее, чем потакать женским капризам.
Впрочем, Констанца была благодарна и за то, что он пожертврвал ради нее несколькими часами сна, и говорил с ней, утешал, обещал что-то хорошее... А еще он был по -утреннему голоден, и ей в самом деле стоило заняться завтраком.
В монастыре, помимо латыни и английского, теологии, музыки, истории и географии, рисования и шитья - наук благородной барышни - ее обучили и готовить лекарства, и перевязывать раны, и щипать корпию, а кроме того - стряпать и стирать. Так пансионерок не только приучали к труду и смирению, но и готовили к жизненным испытаниям и невзгодам... Особенно это касалось тех, кому не суждено было выйти замуж, а предстояло остаться в монастыре.
Но в отношении Констанцы Господь распорядился иначе. Едва ли он счел ее недостойной монашеского одеяния - просто спас от гибельного брака с нелюбимым "денежным мешком", и соединил с тем, кого она всегда любила, но отталкивала из глупой гордости и сословной спеси. Теперь она осваивала науку быть женой и еще более сложную науку - быть счастливой, несмотря ни на что. У Джованни это получалось лучше, и,значит, ей в самом деле стоило учиться у него.
Она послушно встала, быстро привела себя в порядок, подобрала волосы и натянула свое старое синее платье, когда-то нарядное и дорогое, а теперь ставшее просто домашним.
Беглый осмотр кладовой не занял много времени.

- У нас есть яйца, полкруга сыра и половина окорока, кусочек сала, еще чечевица, мука, полфунта кофе и немного сахара... Что ты хочешь на завтрак? - спросила Констанца совсем уже кротким голосом.

 Отправлено: 11.09.11 03:46. Заголовок: Джованни, уже одетый..

Джованни, уже одетый в серую от времени полотняную рубаху и потертые штаны из грубой толстой ткани, приблизился к Констанце и, приподняв ее личико за подбородок, заглянул в умытые недавними слезами и оттого особенно сияющие и ясные глаза любимой:
- Из твоих рук готов съесть даже жареную мускусную крысу... но не откажусь и от доброй яичницы с остатками сала. А немного сыра и окорока возьму с собой в дорогу.
Он поцеловал ее в полураскрытые губы, сперва нежно, потом жадно, приобнял, чувствуя, как взволновалась его кровь от прикасания ее мягких грудок к его груди... Но то, что было хорошо ночью, не годилось для утра, и он с сожалением отстранился от жены, сел на стул и занялся проверкой своего небогатого арсенала. Пистолет надлежало почистить, а нож поточить и довести на куске кожи, чтобы можно было воспользоваться им в качестве бритвы и придать своему лицу менее разбойный вид, срезав жесткую недельную щетину.

 Отправлено: 11.09.11 19:05. Заголовок: Джованни позаботился..

Джованни позаботился разжечь дровяную плиту, когда ходил за водой, и она уже успела как следует нагреться.
Констанца достала из шкафа большую чугунную сковородку, водрузила ее на конфорку и принялась нарезать сало. Отправив белые брусочки с красноватой прожилкой поджариваться и приобретать аппетитный золотистый цвет и хрустящую корочку, она пересчитала яйца. Их оставалось около двух дюжин, и куры за ночь наверняка успели снести еще не меньше пяти. Констанца решила, что кроме яичницы "на сейчас" поджарит для Джованни еще и большой омлет с перцем, луком и помидорами- остывший и положенный между двумя толстыми ломтями хлеба, с добавлением ломтей сыра, он способен был заменить мужчине целый обед или ужин.
Она поставила на плиту вторую сковородку и бросила на нее кусочек недавно сбитого масла. Настроение улучшилось, и на лице Констанцы появилась улыбка. Она не знала, почему, но возня на кухне и приготовление пищи - самые простые занятия - лучше всего успокаивали ей нервы и придавали трудной жизни теплые оттенки уюта. Кроме стряпни, она обожала возиться с животными, не гнушаясь грязной работы, хотя однажды с иронией записала в дневнике, который продолжала вести даже на Корсике:
"Теперь я знаю, какой стала судьба принцессы, вышедшей замуж за свинопаса... Может быть, написать об этом Андерсену, чтобы он сделал меня героиней сказки?"*
В то же время, глядя по сторонам и наблюдая за жизнью других женщин, живущих с мужьями собственным трудом, она понимала, что ей очень сильно повезло со спутником жизни...
Надо было отдать Джованни должное - наделенный независимым нравом и мало чувствительный к мнению других людей, он не делил работу на мужскую и женскую, и немало помогал ей по хозяйству, старался, как мог, избавить от тяжелых и неприятных дел - нередко даже сам стирал в корыте белье, жалея нежные и хрупкие женские руки, и запрещал Констанце поднимать тяжести. Поэтому дрова на растопку всегда были аккуратно сложены у печки, кадка заполнена свежей водой, а корзина с овощами, нужными для приготовления обеда, заранее поднята из погреба.
Но чем больше Джованни заботился о ней, когда был дома, тем сильнее ощущалось его отсутствие, и тем страшнее было думать о перспективе остаться одной...
К чести Констанцы, она никогда всерьез не рассматривала возможность вернуться к прежней жизни, к "законному" супругу, снова войти в богатый дом и начать бывать в обществе. Тяжесть ее нынешнего положения была несопоставима с тоскливой скукой респектабельного существования, насквозь лицемерного и лишенного подлинных чувств.

Размышления не мешали Констанце следить за своими сковородками, и она не упустила и не пережарила ни яичницу, ни омлет. Но оставалось еще одно важное дело.
- Джованни... - окликнула она любимого. - Я забыла смолоть кофе!
____________________________________________________________________
* В это время Андерсен еще жив - и уже всемирно известный сказочник (он умер только в 1875 году)

 Отправлено: 11.09.11 19:59. Заголовок: Джованни возился с п..

Пока Констанца хлопотала по кухне, Карузо побрился и принялся готовиться к поездке в город. Он как раз возился с подпругой лошади, затягивая ее потуже, когда Констанца окликнула его. На земле, рядом с кобылой, лежали связки хвороста, в которых отец Мазерино ловко припрятывал английские ружья, пачки сигар, свертки тканей из Индии или мешки с фальшивым серебром*, которые ему доставляли молчаливые корсиканские каботажные пираты с другой стороны острова. С помощью Джованни и других местных контрабандистов, эти товары переправлялись в Аяччо, а оттуда - в трюмы кораблей, следовавших в порты по всему Средиземному морю. Партии товара были невелики на случай обысков местной полицией, которая, конечно, была в курсе делишек отца Мазерино и его лесного братства. Но Джованни пока ни разу не попался и полагал, что его удачливость и впредь ему поможет беспошлинно обходить заставы на дорогах.
- Иду! - крикнул он в ответ и хлопнул лошадь по тощему крупу. Войдя в дом, он вытер руки и взялся за старую кофемолку, куда Констанца уже насыпала горсть ароматных почти черных от обжарки зерен. Через минуту кофе был смолот и уже грелся в турке на печке.
Джованни подсел к столу и вооружился ножом, глядя, как его женушка ловко нарезает сыр и окорок и складывает на глиняную тарелку полукруг поджаристой яичницы с луком и салом.

_______________________________________
* контрабандные товары

 Отправлено: 11.09.11 20:34. Заголовок: Констанца терпеливо ..

Констанца терпеливо подсунула Джованни вилку с костяной ручкой. Она не теряла надежды приучить его использовать для еды все положенные приборы, но это удавалось ей с переменным успехом.
Зато аппетит у Джованни был отменный, и он никогда не ругал ее стряпню, даже когда ей доводилось что-нибудь спалить или пересолить.
Глядя, как благоверный с аппетитом уплетает яичницу, молодая женщина с грустью подумала:
"Ему предстоит такая долгая дорога, и неизвестно, когда придется обедать..." - и переложила в тарелку Джованни половину своей порции.

- Когда ты вернешься? - спросила она.- Я хочу знать совершенно точно... И... ты поедешь назад короткой дорогой, или еще будешь заезжать к отцу Мазерино? Потому что я все равно пойду тебя встречать на перекресток.

 Отправлено: 11.09.11 22:33. Заголовок: Джованни жевал яични..

Джованни жевал яичницу, по ходу обдумывая маршрут, каким на сей раз повезет хворост в Аяччо. Он уже хорошо разведал несколько путей, кроме основного торгового, где могла пройти вьючная лошадь или мул. Иногда на этих тропинках, скрытых зарослями кустарника и низкорослыми кривоствольными сосенками, ему могли повстречаться такие же путники, как он сам, но еще ни разу не попадались ни местные карабинеры, ни французские жандармы, последние так вообще опасались высовывать нос за пределы больших поселений.
Констанца снова задала ему вопрос, который задавала все время, стоило ему собраться в город. Джованни сперва пытался отвечать неопределенно, но женщина все равно настойчиво просила его дать ей точный ответ. Похоже, это ее успокаивало и помогало примириться с вынужденной разлукой.
- Вернусь назавтра ближе к вечеру, заеду сперва сюда, а уж потом - к отцу Мазерино, если будет с чем к нему ехать. - Карузо успел уже прояснить схему работы местных контрабандистов - товары возили одни, а деньги за них, обычно, другие, так одного человека никто не мог уличить в том, что он что-то выручает за свой товар. И даже в случае ареста контрабандиста и его товара, всегда можно было отпереться тем, что предмет контрабанды был подобран в лесу. Товар жандармы оставляли себе, а незадачливого разбойника выталкивали взашей - все равно взять с него было нечего, кроме того, что они отбирали.